После окончания конфликта между Россией и Грузией многополярность мира стала для всех очевидностью. Выяснилось, что несмотря на все еще грандиозную экономическую и военно-политическую мощь, США уже не имеет необходимых ресурсов для реализации своих внешнеполитических целей в одностороннем порядке. Примерное наказание Грузии, «избалованного ребенка» США, со стороны России показало, что несмотря на все усилия не допустить этого Соединенным Штатам не удалось ни остановить Россию, ни защитить Саакашвили. Тот факт что ни США, ни Западные страны не пошли на возобновление тотальной конфронтации с Россией говорит о том, что на самом деле утверждения Саакашвили, что нападение России на Грузию — это нападение на Запад и на демократию, не были восприняты ни в Вашингтоне, ни в других Европейских столицах как серьезный аргумент в пользу того, что действительно именно в Грузии и в российско-грузинском конфликте решается судьба демократии. Стало также понятно, что сегодня угроза возобновления холодной войны с Россией в старом понимании не возможна. Россия не распологает ни необходимыми ресурсами, ни альтернативной идеологией чтобы навязывать ее остальному миру, вот почему она не может рассматриваться в качестве глобальной и тотальной угрозы для Запада. Было вполне ожидаемо и то, что Запад оказался не единым в своем противодействии России. И хотя формально страны-члены НАТО осудили «чрезмерное использование Россией силы» по отношению к Грузии, многие страны старой Европы заняли позицию не сторонников конфликта, а, скорее, позицию посредников. Именно в этом качестве президент Франции Саркози, председательствующий в ЕС, выступил в Москве, согласовывая с президентом России Медведевым план по урегулированию российско-грузинского конфликта. Еще одно обстоятельство привлекло внимание к этому конфликту: как уже было сказано, не только страны Запада оказались не едины в своей позиции по отношению к России, но даже постоянный член Западного сообщества, по крайней мере в годы холодной войны, Япония, вообще не заняла никакой позиции по данному вопросу, что говорит о том, что действительно конфликт носил не тотальный характер.
Видимо по умолчанию, многие серьезные государства западного мира посчитали, что скорее всего Россия в этом конфликте решала локальную задачу по обеспечению стабильности и безопасности на своих границах. Посрамленными оказались те, кто призывал к изоляции и наказании России. Все больше понимания находит мнение, что в сегодняшнем мире не все дороги ведут в Вашингтон как это было в 90-ые годы, что в мире возникли разные центры силы, и во многих центрах силы Россия воспринимается как серьезный партнер, а для некоторых и союзник в восстановлении баланса в международных отношениях, нарушенного в 90-ые годы после окончания холодной войны и распада Советского Союза. Но и, конечно, совершенно очевидно для серьезных политиков и аналитиков, что такие глобальные проблемы, которые сегодня стоят перед международным сообществом, как нераспространение ядерного оружия, изменение климата, энергетическая безопасность, проблема иранского ядерного досье, борьба с международным терроризмом и многое другое совершенно невозможно разрешить без активного участвия России.
В связи с этим теперь возникает другой вопрос: какой месседж Россия послала миру своими действиями в кофликте с Грузией, что должны учитывать партнеры России, соседи, друзья и недруги? Первый и самый главный месседж, который как в ходе конфликта, так и после передали российские руководители своим западным партнерам, сводится к тому, что российская сторона ни в коей мере не намерена идти на хоть сколь-нибудь серьезную конфронтацию с Западом. Это не входит ни в стратегические, ни в тактические цели сегодняшнего российского руководства. Оно готово к конфронтации, если конфронтация будет навязана, но со своей стороны оно постарается сделать все для того, чтобы этой конфронтации не было, и чтобы можно было по возможности в краткие сроки преодолеть негативные последствия этого конфликта, возникшие в отношениях Россия-США и, шире, Россия-Запад. Конечно, российская сторона прекрасно понимает, что американская администрация испытывает определенное чувство уязвленности. Впервые после окончания холодной войны страна, которая находится под патронажем Вашингтона, была наказана другим государством, что не может не вызывать недовольства Вашингтона. Российская сторона при этом исходит из того, что все-таки администрация США из этого сделает правильные выводы и ни в коем случае не воспримет это как вызов глобальным интересам США, потому что Россия не собирается ни конфликтовать, ни наносить ущерб каким-либо жизненным интересам США и Запада. В этом регионе она решает лишь очень конкретную задачу обеспечения стабильности на своих границах.
Следующий важный месседж, который посылали и посылают российские руководители, сводится к тому, что главной задачей для российской стороны сегодня является не внешняя экспансия, не гонка вооружений, а реализация программы 2020, выдвинутой в начале этого года Путиным и поддержанной новым президентом Дмитрием Медведевым. Для страны приоритетная задача — перестройка экономики, развитие высокотехнологичных отраслей, снятие страны с нефтегазовой иглы, формирование многочисленного среднего класса, развитие малого и среднего бизнеса, выход российских товаров на мировые рынки. Российское руководство прекрасно осознает, что тотальная конфронтация с Западом и гонка вооружений отвлечет энергию народа и ресурсы страны от решения этой главной задачи. Единственное и самое важное, что Россия в этом конфликте хотела продемонстрировать Западу: она уже переросла роль младшего партнера и сегодня обладает достаточными ресурсами, волей и решимостью не только формулировать собственные национальные интересы, но и решительно их отстаивать, в том числе и военными средствами, если она сочтет, что ее соседи, партнеры или недруги перешли за красную черту в своих действиях по отношению к России. Действия России стали логическим продолжением речи Путина в Мюнхене, где он однозначно говорил о том, что есть вопросы мировой политики, решение которых не нравится России, особенно тогда, когда эти вопросы затрагивают жизненные интересы российского государства. В таких случаях Россия готова своими не только словами, но и действиями выразить это недовольство, что и было продемонстрировано во время недавнего конфликта с Грузией. Будущее развитие российско-американских отношений полностью зависит от того, насколько Вашингтон готов принять ту новую роль, на которую претендует Россия в международных отношениях и, вообще, готовы ли США рассматривать сегодня хоть какое-либо государство в качестве равноправного партнера, а не сателлита. Россия сделала свой ход, и в этом смысле прав российский президент Медведев, заявивший что мяч теперь на стороне Вашингтона.
А теперь вкратце еще о двух вопросах, которые чаще всего затрагивались в комментариях западных аналитиков и политиков относительно российско-грузинского конфликта. Многие политики и аналитики на Западе назвали заявление Президента Медведева об особом интересе России к зонам, которые примыкают к российским границам чуть ли не возвратом в 19-ый век, в эпоху раздела мира на сферы влияния. Однако мне кажется, что они отказывают России в праве, которое считается естественным для любого госудаства, определить для своей внешней политики особо приоритетные и чувствительные регионы мира, от стабильности которых зависит стабильность самой России. Этим правом пользовались государства в 9-ом веке нашей эры, в 19-ом веке, и, видимо, будут пользоваться и в 29-ом веке. Смешно говорить о возврате в 19-ый век и разделе мира на сферы влияния, в то время как наши партнеры в Вашингтоне постоянно говорят о новых и новых регионах мира, которые становятся сферами жизненных интересов Соединенных Штатов. Если большие государства могут обеспечить развитие и процветание тех или иных регионов, честь им и хвала, и такую ответственность за мир можно только приветствовать. Но если эта ответственность приводит к войнам, конфликтам, к росту напряженности, к росту терроризма, к дестабилизации обстановки, то, увы, к сожалению, такая ответственность и такое лидерство оказывается разрушительным для международных отношений. Особенно если такое лидерство осуществляется в одиночку. В связи с этим нельзя не обратить внимание на то обстоятельство, что люди, которые обвиняют Россию в возврате в 19-ый век, предпочитают не отвечать на очень важный вопрос — а в какой век возвращается страна, которая по собственному усмотрению, под надуманным предлогом наличия оружия массового поражения, нападает на суверенное государство, свергает режим и ставит эту страну под собственный контроль вопреки мнению международного сообщества? Мне представляется, что это возврат даже не в 19-ый век, а, скорее всего, в 9-ый век до нашей эры. Это говорит о том, что сегодня, увы, нет единых стандартов оценки действия тех или иных государств в международных отношениях, и поэтому двойные стандарты стали обычной нормой в оценке собственных действий и действий своих партнеров или конкурентов. И самое последнее: многие американские политики и аналитики считали, что целью России в конфликте с Грузией была смена режима в этой стране и изгнание Саакашвили. Однако только очень далекие от реальности люди могли бы подумать, что российское руководство преследовало такие абсурдные цели в данном конфликте. При всем желании Москва не могла бы, если бы она даже хотела, безболезненно для себя сменить режим Саакашвили, потому что сегодня в Грузии, в отличие от Абхазии и Южной Осетии, нет никаких более или менее серьезных сил, ориентированных на Россию. Надо бы было пойти на тотальную оккупацию Грузии, что выставило бы Россию в роли открытого агрессора, что ни в коем случае не отвечало долгосрочным интересам России. Недолгая история современного грузинского государства показывает, что в этой стране режимы меняются не извне, а со стороны самого грузинского народа. Грузинский народ — очень впечатлительный и эмоциональный народ. Он очень быстро очаровывается своими лидерами и полностью отдается им до тех пор, пока они оправдывают его надежды и ожидания. Так было с Гамсахурдиа, которого поддерживало почти 100% грузинского народа, так было с Шеварнадзе, так случилось и с Саакашвили. Однако, как только грузинский народ разочаровывается в своих лидерах, он изгоняет их и выбирает других, которые на тот момент очаровывают этот народ. Грузинский народ изгнал Гамсахурдиа и Шеварнадзе, эти два первых президента не дослужили до конца своих сроков. Скорее всего, такая судьба ожидает и Саакашвили. Поэтому для России нет никакой необходимости осуществить смену режима, грузинский народ сам разберется со своим третьим президентом, как он разобрался с первыми двумя.
